В советское время в поселке Старое Мелково, что расположен по дороге из Москвы в Петербург, находился крупнейший зверосовхоз – здесь выращивали песца, норку и других “меховых”. Чтобы привлечь к этому труду молодых специалистов, государство выдавало им жилье тут же, прямо на берегу Волги.
Лет десять назад инвестор Константин Лапочкин купил у одного из бывших сотрудников совхоза участок со старым домом из белого силикатного кирпича и построил на его месте новый – двухэтажный, из сруба реликтовой красной лиственницы, с собственным выходом к реке. “Большая вода и зимой и летом дает ощущение простора”, – говорит он.
Лапочкин настойчиво называет свое жилище дачей, а не загородным домом и объясняет это так: “В бытовых привычках я нахожусь в плену предпочтений советской эпохи: квартира в центре города и дача за его пределами, где не все доведено до конца, хаотично расставлены вещи, которые никуда больше не поместились, и где все время можно что-то делать своими руками. “Дом” предполагает безукоризненность и вылизанность, а мне нравится винтажность и потертость”.
Представление Константина об идеальной даче воплотилось в интерьере дома – работу над ним хозяин не прекращает по сей день. Дело в том, что Константин – знаток и страстный любитель культуры и искусства Юго-Восточной Азии.
Практически все предметы, которыми беспорядочно, как и хотел Лапочкин, заполнено пространство, он покупает именно там, на антикварных рынках и в лавках. Чего здесь только нет: деревянная мебель, в основном из тика, предметы декора – старинные будды из папье-маше, хсун-ок (сосуды для подношения Будде), наты, или хорнеры (традиционные маски с рогами – добрые духи, служащие оберегами).
К слову, наты, увиденные Константином впервые на севере Таиланда, в Чиангмае, стали для него предметом коллекционирования. Сейчас на стенах дачи их висит уже около семидесяти.
Константин уверенно говорит о бирманском происхождении большей части своей мебели, хоть и покупал он ее в Таиланде. С середины XIX века Бирма была колонией Великобритании, и жившие там англичане заказывали для себя мебель привычных форм у местных мастеров.
В 1948 году страна обрела независимость, а все те специально изготовленные предметы интерьера из домов колонизаторов перекочевали в руки предприимчивых тайцев, которые стали их реставрировать, а затем продавать.
Сегодня рынок заполнен большим количеством копий, но Константину на протяжении многих лет удается находить оригинальные и редкие вещи.
Они успешно сочетаются в интерьере его дома со старыми шерстяными кавказскими коврами с барахолки в Измайлово, ленинградским фарфором и небольшим количеством современных дизайнерских предметов из московских магазинов.
Следует признать, что экзотический азиатский характер дома Лапочкиных нисколько не диссонирует с окружающим его русским волжским пейзажем. Кажется, именно здесь наконец-то Россия–Европа и Россия–Азия объединяются в гармоничном союзе.
Текст: Карина Ерицян Стилист: Наталья Онуфрейчук