Знаменитый американский декоратор Шарлотта Мосс уверяет, что нет ничего более банального, чем подбирать для дома вещи в одном стиле, “вещичка к вещичке”. “Правильное декорирование – это вопрос страсти, – улыбается Мосс, которая профессионально оформляет интерьеры уже более двадцати лет. – Поэтому ничего, ничего не бойтесь!”
Ее собственный нью-йоркский дом, в котором Мосс живет вместе с мужем-банкиром и собаками Оскаром и Дарби, – идеальный пример такого “бесстрашного” оформления. На первый взгляд все здесь кажется чрезмерным, как-то слишком уж много тут всего – но Мосс готова поклясться, что ни один предмет не попал в ее дом просто так.
Вот спальни: героями каждой являются огромные балдахины (в одной из гостевых спален их даже два – над парными кроватями эпохи Регентства). “Многие сказали бы, что они чересчур внушительны, но для меня балдахины – как комнаты внутри комнат. Они словно мягко обнимают вас! Подумайте, сколько времени вы проводите в постели, и вы поймете меня”, – говорит Шарлотта Мосс. Постельная тема – одна из ее любимых: свою кровать, оснащенную подставкой с гнутыми ножками для чтения и письма, она сравнивает со “ставкой главнокомандующего”. И поясняет, почему не чурается военных словечек: “Мой отец был полковником!”
Обращенная к саду светлая гостиная на втором этаже густо заставлена: здесь и антикварное глубокое кресло, и розовый диванчик из нью-йоркского магазина Mecox Gardens, и старинное итальянское резное кресло, и зеленые консоли XVIII века из Пьемонта, и даже привезенный из Парижа бюст конца XVIII века работы Луи-Пьера Дезена. Стены в этой самой парадной комнате дома обиты тканью дизайнера Джеймса Алана Смита. Мосс горячо доказывает, что визуальные эффекты гостиной – дело десятое и что для нее гораздо важнее комфорт. Вот почему она не побоялась обить антикварную мебель мягкими, удобными, теплыми тканями: бархатом дизайнеров Кристофера Нормана и Сабины Фэй Брекстон.
Впрочем, самым ярким образцом бесстрашия Шарлотты является не гостиная и даже не библиотека с пюпитром 1800-х годов в форме лиры, итальянским журнальным столиком с мозаичной столешницей XVIII века и обширной коллекцией интерьерной живописи, а также работами американского импрессиониста Уолтера Гэя. Кабинет – вот где Мосс развернулась вовсю.
Проходим мимо камина, у которого примостились круглый столик и диван – это не в счет (камины с висящими над ними чиппендейловскими зеркалами есть тут даже в гостевых спальнях). Главное – впереди: на мерцающем бело-голубыми узорами ковре стоят стол, стул и сервант эпохи Людовика XV, полки которого уставлены записными книжками, готовальнями, образцами тканей, рисунками... Перед сервантом – расписанная Джеймсом Аланом Смитом стена, плотно завешанная фотографиями великих женщин (среди прочих – Коко Шанель, Грейс Келли, Джозефин Бейкер и, между прочим, Тина Тернер).
“Все они вдохновляют меня, но каким образом – не берусь объяснять, – признается хозяйка. – Наверное, я в восторге от бесстрашных людей. От тех, кто рискнул плыть против течения”.
Витиеватый двухэтажный лабиринт открывается то гардеробной, стены которой облицованы зеркальными панелями и обрамлены лепниной, то фойе со столом 1760-х годов в стиле Уильяма Кента и китайскими “готическими” креслами (когда-то они принадлежали легендарному декоратору Нэнси Ланкастер), то столовой с расписанными вручную обоями в стиле шинуазри с растительными орнаментами, а то и просто аккуратным патио с уютным садиком.
Мосс говорит о своем декораторском кредо: “Когда заказчики спрашивают меня, что делать, я отвечаю: “А что вы хотите сделать?” Моя работа – разговорить их, заставить довериться собственному вкусу!” Что ж, ее дом – грандиозная иллюстрация к откровенному разговору Шарлотты Мосс с самой собой.
Текст: Грегори Серио
Фото: САЙМОН АПТОН