Дом-легенда "Метрополь"

Об истории “Метрополя” – самого красивого и знакового отеля России – рассказывает Сергей Ходнев (“Коммерсантъ”).
Здание «Метрополя» дом с интересной историей создания

Преуспевающий бизнесмен собирается строить в центре Москвы большой культурно-досугово-развлекательный центр с гостиницей. Едва начинается строительство, бизнесмена задерживают компетентные органы по обвинению в финансовых злоупотреблениях и недобросовестном расходовании средств из госбюджета. Суд его оправдывает, но обанкротившемуся предпринимателю приходится распродать активы, включая и начатую стройку.

Самая знаменитая деталь оформления “Метрополя” — майоликовое панно “Принцесса Греза” (1896), изготовленное по картине Михаила Врубеля в основанных Саввой Мамонтовым абрамцевских художественных мастерских.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

В нынешних новостных лентах такая история проекту ничего хорошего бы не сулила: стоять стройплощадке, окруженной плакатами с извинениями за неудобства, месяцами впустую. Но в 1899 году, когда на самом деле происходила эта история, всё было иначе. Бизнесмен – это не кто иной, как Савва Иванович Мамонтов. Да-да, владелец имения Абрамцево и щедрый покровитель наших знаменитых художников. И культурная составляющая в его “Метрополе” была отнюдь не для пускания пыли в глаза чиновникам.

В середине ХХ века “Метрополь” имел заслуженную репутацию великолепной, одной из лучших в СССР гостиниц.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

В хозяйстве Мамонтова была еще и частная оперная труппа, которую ну действительно грех было не поселить вот так – аккурат напротив Большого театра. Мамонтов, кроме того, ценил майолику и ценил Врубеля и решил, что фасады гостиницы будут украшать огромные майоликовые панно, включая врубелевскую “Принцессу Грезу”.

Фасад отеля украшает скульптурный фриз Николая Андреева “Времена года”, также выполненный в абрамцевских мастерских.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

Новые хозяева строящегося “Метрополя” взялись за дело, не теряя времени. Хотя на проведенном Мамонтовым конкурсе победил проект Льва Кекушева и Николая Шевякова, сам прежний хозяин благоволил проекту английского архитектора Уильяма Уолкота (которого в Москве после нескольких лет работы запросто звали Вильямом Францевичем Валькотом) – британский извод модерна, сдержанный, элегантно-чопорный, выглядел более модной штучкой, чем уже примелькавшиеся извивы французского ар-нуво, которым и отечественные зодчие наловчились подражать.

Зал Боярский предназначен для проведения банкетов, вмещает шестьдесят человек и оформлен в псевдорусском стиле с красочными деталями вроде чучела медведя при входе.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

Новые владельцы, прагматичные господа Бюрнье, Капуто и Смирнов, на этот счет немножко засомневались и всё-таки пристроили Валькоту в соавторы Кекушева с Шевяковым. Оперный зал теперь в “Метрополе”, увы, никому нужен не был, так что именно на его месте устроили знаменитый метрополевский атриум-ресторан со стеклянной крышей, спроектированной по этому случаю незаменимым Владимиром Шуховым. Но вот майоликовые панно по эскизам Врубеля, Головина и других оставили – уважили Савву Ивановича. Несмотря на то что особого восторга у городских обывателей этот жест вызывать не мог.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

Это мы сейчас восторгаемся, глядя на то, как майоликовая принцесса Греза, дыша духами и туманами, склоняется над умирающим рыцарем-трубадуром. В 1900‑е у людей поконсервативнее панно Врубеля вызывало ужас, а у эстетов, напротив, гневные упреки в слащавости.

Лобби и бар на первом этаже отеля. Эта часть интерьеров оформлена в нео­классическом стиле.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

Даже то, что в 1901 году построенная и почти отделанная гостиница сгорела, не слишком затормозило процесс – “Метрополь”, который из-за грандиозности стройки москвичи успели прозвать “вавилонской башней”, открылся в 1905 году. И по нынешним-то временам результат неплохой, тем более что заведение со всеми основаниями претендовало на звание лучшей гостиницы Российской империи.

В центральном зале “Метрополя” Мамонтов планировал разместить театральный зал на три тысячи мест. Но после его разорения в 1900 году помещение отдали под более коммерческую затею — ресторан. Именно в этом эффектном зале прошла в 2012 году вечеринка, посвященная десятилетию издания журнала AD в России.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

Двести двадцать номеров, и в каждом электричество и даже телефон, почти в каждом ванная, да еще и “для удобства постояльцев действуют две электрическия подъемные машины”: сейчас смешно, а тогда это были заоблачные стандарты комфорта. И нельзя сказать, что для постояльцев это было прямо разорением. Да, были люксы по 40 рублей (месячная зарплата квалифицированного рабочего) за ночь, но самый дешевый номер стоил 2 рубля 50 копеек. Как ресторанный обед без особых излишеств.

В 1901 году в едва достроенном “Метрополе” случился пожар, и многие помещения пришлось отделывать заново. В частности, Большой зал (ныне ресторан “Метрополь”): оформление его придумал Сергей Галензовский, а конструкцию кровли рассчитал знаменитый инженер Владимир Шухов.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

Кстати о ресторанах. Как с гордостью сообщал рекламный буклет 1905 года, “первоклассный ресторан гостиницы считается первым в городе по величине и роскоши; во время завтраков, обедов и т. п. является местом собрания лучшего общества города”. Под стыдливым “и т. п.”, надо думать, скрываются эпические ужины, объединявшие золотую молодежь и промышленных тузов с цветом Серебряного века. Пусть в конце 1905 года на улицах стреляли и строили баррикады, но в “Метрополе” невозмутимо отмечали основание знаменитого художественного журнала “Золотое руно”. И с размахом.

Неоклассические мотивы в декоре Большого зала появились в 1910 году, когда интерьер снова переделывался по проекту Адольфа Эрихсона.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

“Этот вечер меня ужаснул, – не без доли лицемерия сокрушался Андрей Белый, – ведь еще недохлопали выстрелы, а зала “Метрополя” огласилась хлопаньем пробок; художники в обнимку с сынками миллионеров перепились среди груд хрусталя и золотоголовых бутылок”. Пробки пробками, а центром артистической жизни, как и мечтал Мамонтов, “Метрополю” действительно довелось стать. И отнюдь не потому, что представители художественной и поэтической богемы любили вечера в гостиничном ресторане (или в “американском баре” – это было еще одно драматическое нововведение “Метрополя”).

Один из конференц-залов второго этажа. Страстный проповедник стиля модерн (русской версии ар-нуво), Мамонтов заказал в отель витражи в соответствующем духе.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

В 1900-е в этом здании размещалась редакция книгоиздательства “Скорпион” и журнала “Весы”. Тот же Белый мог сколько угодно язвить насчет того, как возглавляемые Валерием Брюсовым “скорпионовцы” ютились в двух комнатах, где было не продохнуть от модных произведений искусства и модных бытовых гаджетов вроде – виданное ли дело – электрических чайников. Факт остается фактом – штаб-квартира русского символизма была тогда именно здесь.

Лифт на первом этаже гостиницы сохранил оформление 1910-х годов.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

Вот это сочетание – утонченное западничество и великорусская широта души, ар-нуво и боярский колорит, беззаботная богемность и деловитость – в “Метрополе” потом так и не удалось извести на корню. Пытались, конечно. В 1918–1919 годах под ажурной шуховской кровлей заседал ЦИК, позднее в одном из самых нарядных залов надолго развернули общежитие на семьдесят койко-мест. Но в нем всегда проглядывали через рабоче-крестьянскую перелицовку родимые пятна капитализма – как же, Мамонтов, Брюсов, Рябушинский, Андрей Белый, Врубель, англичанин Валькот, безымянные купчики-голубчики.

Спальня президентского люкса в отеле оформлена в стиле ар-нуво, в обстановке использована антикварная мебель.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

Мало удивляешься, узнав, что именно в “Метрополе” в советские времена селили Бернарда Шоу, Бертольда Брехта, Марлен Дитрих, вернувшихся из эмиграции Сергея Прокофьева и Александра Вертинского. “Метрополь” всегда был заповедником “России, которую мы потеряли”, в чем-то патриархальной, в чем-то вполне космополитичной.

Мраморная лестница вела когда-то в располагавшийся в отеле двухзальный кинотеатр — к слову, первый в Москве. Сейчас кинотеатр закрыт, и лестница, увы, почти не используется.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

В исторической перспективе символично выглядят даты последней реконструкции отеля: он закрылся на ремонт еще при советской власти, в 1986-м, а открылся уже при новом капитализме в 1991 году. И сейчас, когда он оказался в руках частного и просвещенного владельца, который обещает провести деликатную и поэтапную реставрацию, у “Метрополя”, кажется, появился шанс вернуться к своим корням и стать таким, каким мечтал его увидеть когда-то Савва Иванович.

С крыши “Метрополя”, куда наш фотограф Фриц фон дер Шуленбург не преминул забраться, открывается уникальный вид на центр Москвы.

Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС

Текст: Сергей Ходнев

Фото: Фриц фон дер Шуленбург; ИТАР-ТАСС