Дом на Ибице

Застряв на Ибице из-за облака исландского вулканического пепла весной 2010 года, я провел в прогулках по долине Санта-Инес несколько больше времени, чем изначально планировал. Часами топтался я по скальным тропам, петляющим между скромными белеными домиками, которые утопают в рощах лимонных, миндальных и апельсиновых деревьев, растущих на разграниченных изгородями из грубого камня участках. За эти дни я успел увидеть “другую Ибицу” – далекую от шума дискотек и ночных клубов, традиционную и спокойную. Остров, где уважают время и его течение.

Именно такую Ибицу любят и знают Урия и Кейт Фрухтман – семейная пара, поселившаяся на вилле в самом конце долины Санта-Инес десять лет назад. До того они успели повидать мир. Урия был продюсером и режиссером политических документальных телефильмов, в последнее время занялся борьбой за права человека (его организация Videre поставляет в зоны конфликтов видеокамеры, чтобы преступления против человечности имели шанс быть задокументированными). Кейт работала сценаристкой. Они подолгу жили между Нью-Йорком, Лос-Анджелесом и Нью-Мехико. Оба любят Африку (поженились там), и у них есть там участок земли.

Но прочные корни пара решила пустить именно на Ибице, в регионе, который находится под охраной властей, так что возможности нового строительства тут очень ограничены. Впрочем, попытка вырыть фундамент в местной скальной породе в любом случае была бы нецелесообразна – чисто экономически. Так что Урия и Кейт нашли себе готовый дом в глубине леса на склоне холма. “Это был уродливый образчик бетонного стиля 1980-х, но от местоположения и вида голова шла кругом”, – рассказывает Кейт.

С одной стороны, здание подпадало под местные строительные ограничения (новые постройки должны повторять периметр старого фундамента). С другой – Фрухтманы не очень знали, чего хотят: “чего-то похожего на здешние дома”. На помощь пришел Тони Торрес, местный дизайнер и архитектор, который разделил главную мысль новых собственников: создать “хижину XXI века”. “Мы стали работать вместе, мы ему доверились и нисколько об этом не пожалели”, — комментирует Кейт.

Традиционные дома на Ибице имеют толстые стены, маленькие окна и крыши, опирающиеся на деревянные столбы. Дом всегда выглядит законченным, но относительно свободный план позволяет гибко менять его структуру, если, например, в семье появляется пополнение или хозяева стали богаче и могут позволить себе пристроить к изначальному прямоугольному объему еще пару маленьких жилых кубиков. Главное – вписать строение в рельеф участка и использовать местные материалы.

Проекта как такового не было, планы рисовали на обороте конвертов и прочих попавшихся под руку бумажках. У хозяев имелось не много требований: они хотели видеть море из любой части дома, просили не выравнивать углы и использовать только вторичную древесину. Стены сложили из местного камня, в гостиной устроили раздвижные стеклянные двери. Чтобы сделать (из массивных кусков всё того же местного камня) достаточно террас и лестниц, на крутой участок приходилось пригонять два крана.

Интерьер “хижины” можно описать как “нью-йоркский лофт встречается с сафари-лоджем”. Полы (уступка современному комфорту) везде с подогревом. Мебель встроенная, вернее, построенная: отлитая из бетона прямо на площадке – эта техника традиционна для Африки. Всё – будь то кресла в стиле прованс или столы из широких досок, купленные на Бали, – имеет хорошо поживший вид. Цвет в сдержанную песочно-коричневую гамму интерьера вносит искусство – живопись Тонио Тшебинского.

Но самая потрясающая вещь тут, конечно, ванны. Они вырезаны из цельных кусков гранита, весят по три тонны, и Тони нашел их на Бали – совершенно случайно. Обладателям обычных для Ибицы выхолощенных каникулярных вилл с бассейнами для вечеринок такое и не снилось.

Текст: Тим Беддоу

Фото: Тим Беддоу