Дом в Гудзонской долине

Когда архитектор решает построить собственный дом, можно не сомневаться: коллеги, критики и потенциальные клиенты будут рассматривать этот проект под микроскопом. Особенно если недавно он вместе с Колхасом спроектировал магазин Prada в Нью-Йорке и самостоятельно бутик Shiseido там же, в нью-йоркском Сити.

Адам Ярински из архитектурного бюро Architecture Research Office знает это лучше всех – он читает лекции по художественной критике в Гарвардской школе дизайна и сам не прочь разобрать по косточкам проекты коллег. Но когда Ярински и его жена, историк искусства Эми Вайссер, купили два гектара земли в Гаррисоне, небольшом городке в штате Нью-Йорк, они решили, что вовсе не обязаны оформлять собственное жилище с оглядкой на критиков. “Глупо пытаться показать в одном проекте все, чему тебя научили в университете, – смеется Ярински. – Мне просто хотелось построить просторный, удобный, а главное, уединенный дом для нашей семьи”.

Большой участок в Гудзонской долине подходил для этого как нельзя лучше. Жители Нью-Йорка давно облюбовали ее для строительства респектабельных загородных домов с аккуратно заскирдованными стогами сена, однако эти места по-прежнему производят впечатление “диких”. Во всяком случае, до ближайшего участка идти придется не меньше получаса.

План дома прост и функционален: дом состоит из двух узких прямоугольных блоков – каждый длиной восемнадцать и шириной шесть метров, которые ступенчато расположены на крутом лесистом склоне и частично соприкасаются длинными сторонами. Верхний блок находится приблизительно на метр выше нижнего – из-за перепада уровней его пришлось поставить на цоколь и “врезать” в холм.

Никаких перегородок в этом блоке нет – это единое пространство, где расположились кухня, столовая и гостиная. Две стены здесь полностью застеклены, и из окон от пола до потолка открывается вид на окрестные холмы, по которым бродят олени. Прежние владельцы участка на них охотились, но сейчас их никто не трогает, поэтому звери осмелели и частенько заглядывают прямо в окна. В нижнем блоке частные помещения: там расположены три спальни.

“Дом низкий и узкий, и кажется, будто он вцепился в холм мертвой хваткой, но это хорошо, – говорит Ярински. – Лес будет разрастаться, и дом будет постепенно скрываться за деревьями, пока не растворится в пейзаже”. Наверняка так и произойдет: снаружи строение обшито листами серебристо-серого гофрированного алюминия, так что по цвету дом сливается с окружающим лесом, по крайней мере зимой. Внутри дома – “естественная” цветовая гамма: коричневатые оттенки дерева и серый цемент. Однако пространство отнюдь не мрачное – глухой стены между двумя блоками нет. В месте соединения Ярински спроектировал решетку из деревянных балок, так что пространства общественной и частной зон свободно перетекают друг в друга. “Я прагматик. Узкая и длинная форма блоков не только позволила отлично вписать дом в ландшафт, но и обеспечила хорошую вентиляцию,” – объясняет архитектор.

В выборе материалов Ярински тоже показал себя прагматиком. “Здесь нет ни одного предмета или поверхности, до которых нашим детям было бы опасно дотрагиваться”, – улыбается он. Однако про модернистские принципы, которые студентом изучал в Принстоне, Ярински тоже не забыл – все материалы внутренней отделки цветом или фактурой связаны с ландшафтом. Опоры, балки, оконные рамы и книжные полки выполнены из древесного композитного материала, очень похожего на настоящее дерево – у них даже есть “естественный” рисунок. Но на самом деле это спилы блоков спрессованной древесины. На каждой балке можно обнаружить заводской штамп – Ярински оставил их специально. “Эти клейма – своего рода промышленное граффити”, – объясняет он. По бетонным полам с подогревом можно ходить босиком. “У нас уютно, так что пусть критики приходят в гости, – предлагает Ярински. – Тем более что многие из них – наши друзья. Вот только охотиться здесь мы больше никому не дадим”.

Текст: Майер Фас