“Электротеатр Станиславский”
Во что превратили театр Станиславского архитектурное бюро Wowhaus и команда театральных мечтателей под руководством Бориса Юхананова, рассказывает Анастасия Углик.
В январе на месте драматического (и по роду деятельности, и по типу жизненной истории) театра Станиславского заработал “Электротеатр Станиславский”. Свое экзотическое наименование он получил по наследству от “синематического дворца” — “Электротеатра Арс”, который находился здесь с 1915 по 1918 год.
И Борис Юхананов, художественный руководитель нового образования, явно надеется наделать своим театром не меньше шума, чем самый современный московский кинотеатр в свое время.
По крайней мере, архитекторов он пригласил крайне “продвинутых” — Олега Шапиро и Дмитрия Ликина из бюро Wowhaus, авторов кинотеатра “Пионер”, ресторана ЦДЛ и вызвавшей столько горячих споров Крымской набережной. Здание для реконструкции им досталось непростое — доходный дом, перестроенный в кинотеатр, в 1920-х приспособленный под нужды театра, а в 1990-х изуродованный разношерстными арендаторами.
Но еще сложнее оказалась задача превратить эту неудобоваримую эклектику в гибкое, удобное и эстетически безупречное минималистическое театральное пространство.
В новом театре есть зал-трансформер на четыреста человек с акустическими панелями по периметру и точечными подъемными механизмами, которые позволяют трансформировать сцену (которая здесь понятие очень условное) до неузнаваемости. Есть просторные гримерки с душами, репетиционные залы и художественные цеха, оснащенные невероятными приспособлениями, которые помогут справиться с любой технической задачей (собрать и вкатить на сцену бутафорский “боинг” чуть ли не в натуральную величину, например).
Есть фойе, в котором задают тон открывшиеся во время реконструкции стальные колонны и кессоны, — оно функционирует как пространство для перформансов, театральное кафе и переходная зона одновременно.
“Вместо театрального здания у нас получилась универсальная структура, в которой сценографическая деятельность с трудом отделяется от архитектурной. Да и вообще границы размыты, насколько это возможно, — говорит главный художник театра Юрий Хариков. — В современном театре только так и может быть”.
Текст: Анастасия Углик