В проектах Шарлотты Бильтген всегда присутствуют цвет и контраст. “У меня это в крови, — заявляет французский декоратор. — Бесцветные интерьеры — это не ко мне. Я, наверное, могла бы сделать проект с палитрой помягче, но мне всегда хочется добавить огня”.
Эта парижская квартира поначалу замышлялась еще более яркой. Шарлотта планировала повесить на окнах зеленые шторы, поставить в хозяйской спальне кресла в лимонной обивке, а для кухни припасла карминные оттенки, но клиенты — ливанский промышленник с женой — попросили немного сбавить обороты. “Что ж, поработать со светлыми красками тоже интересно, — говорит декоратор. — Мы решили, что парадные комнаты будут посветлее, а в проходных помещениях появятся темные оттенки — для разнообразия”.
Шарлотта и ее заказчики сошлись в главном — они решили, что 240-метровое пространство с тремя спальнями должно быть абсолютно французским по настроению. И для этого здесь имелись все условия — квартира находится в османовском доме, а из ее окон видна Триумфальная арка. Прежде в ней жил некий арт-дилер, который оставил после себя творческий беспорядок: “Чего тут только не было! — вспоминает Шарлотта. — Прихожая была отделана искусственным камнем, на стенах столовой красовались темные деревянные панели, а кухня при этом стояла суперсовременная”. Дизайнер сохранила от прежней обстановки только пару каминов. Все остальное переделала, опираясь на традиции, но и не без фантазии.
“Я спросила себя: что такое настоящая парижская квартира? Как сделать этот вечный образ актуальным?” — рассказывает декоратор. Ответ на эти вопросы лежал в плоскости архитектурных деталей. К примеру, Шарлотта решила срастить плинтусы с дверными наличниками: рельефная “дорожка” бежит вдоль пола, карабкается на стену, обнимая контур дверного проема, и снова возвращается на пол. “Люди нечасто используют этот прием, потому что он не оставляет права на ошибку”, — говорит декоратор.
Интерес к интерьерам у Шарлотты возник еще в детстве и, можно сказать, по семейным обстоятельствам — крестная ее сестры была дочерью французского дизайнера эпохи ар-деко Арман-Альбера Рато: “Мы часто гостили у них по выходным, и там везде стояла его мебель”. В пятнадцать лет Шарлотта проводила время, вырезая картинки из интерьерных журналов и составляя из них трендбуки. “Жаль, они не сохранились, — сетует декоратор. — Было бы забавно посмотреть на них сейчас”. В конце 1990-х она отучилась в школе Комондо и в 2000 году попала на работу к Индии Мадави. “В то время Индиа была из немногих, кто активно работал с цветом, — вспоминает Шарлотта. — Ее работы выглядели очень свежо, к тому же женщин во французском дизайне в то время можно было пересчитать по пальцам”. Четыре года спустя наша героиня открыла собственное бюро и заявила о себе, оформив ресторан Clover для мишленовского шефа Жана-Франсуа Пьежа.
Сейчас клиенты ценят ее не только за отменный вкус, но и за внимание к техническим вопросам. Например, в этом проекте главной сложностью стал перенос кухни в заднюю часть квартиры, где прежде находились спальни. “В отличие от спален, дверь на кухню почти всегда открыта, так что свет попадает внутрь квартиры сразу с двух концов”, — объясняет Шарлотта смысл перепланировки.
Как и во многих других проектах Бильтген, в каждой комнате этой квартиры есть что-то медное. Для нее это реверанс в сторону прошлого — как и каннелюры на фасадах сделанной на заказ кухни. “Этот мотив часто встречается на фасадах зданий, построенных в тридцатые годы”, — говорит она. И хотя хозяева квартиры просили декоратора не злоупотреблять яркими красками, у них не было возражений против графических орнаментов, будь то мраморный пол в прихожей или обивка мебели в столовой. Так что контрастами этот интерьер не обделен и выглядит абсолютно в стиле своей создательницы.
Фото: Стефан Жульяр