Трасса Канны – Сен-Рафаэль похожа на Рублевку в раю – те же “лексусы”, “порше”, “бентли”, только без пробок, мигалок и квакалок. Мы останавливаемся в Агэ, неподалеку от Сен-Рафаэля – здесь расположился летний дом авангард-модистки мадам Кава. Силами Елены Маликовой он превратился теперь в настоящий “гранд”, а также, возможно, в первую русскую виллу на скалах Лазурного Берега.
Кармен де Томмазо (более известная как мадам Кава) приобрела дачу на побережье, открыв в 1945 году собственный Дом моделей. Энергичная дама бодро пошла в модную гору, одевая женщин в хлопок и повязывая пестрые галстуки мужчинам. На средиземноморской даче мадам Кава в Агэ собирался цвет французской богемы – от Коко Шанель до скандально известного мима-трансвестита Муму.
Добрых три десятка лет дом ходил ходуном от “шумного беспамятства” приемов и вечеринок. Отчего к началу 90-х порядком обветшал, едва не сделавшись богадельней для стареющих аутсайдеров. Сад, входивший в книги о лучших садах Франции, так и вовсе был заброшен. Но с переменой владельца место ожило.
Энтузиазм и наполеоновские планы архитекторов натолкнулись на жесткие законы французского градостроительного регулирования. “Любое существующее здание считается здесь исторической застройкой, поэтому мы не могли менять внешние очертания дома. Чтобы увеличить площади, мы вынуждены были вгрызаться вглубь скал”, – объясняет автор проекта Елена Маликова. В итоге вилла получила дополнительный этаж с комнатами прислуги.
“Мы придумали полноценную европейскую виллу, и нашей задачей было заставить дом соответствовать новой функции, – говорит Маликова. – Были подведены инженерные коммуникации, создана дренажная система, укреплена несущая структура. Комплекс работ потребовал создания международной интердисциплинарной команды: архитектурная часть проекта выполнена французом Филиппом Муненсом; дизайн интерьеров мы поручили английскому декоратору Джейн Дэвис; всего я координировала работу шестнадцати субподрядчиков, – с гордостью добавляет Елена. – В Строгановке, когда я училась на художника по интерьерам, профессор Калмыков объяснял нам, что мы – композиторы, а все остальные – исполнители и инструменты”.
Оркестр играет туш, когда двойные дубовые двери открываются в парадный холл, завершающийся арочным окном с перспективой на джакузи. Справа – две хозяйские спальни, слева чуть в глубине – гостиная, открытая морю огромными окнами главного фасада. Столовая с обширной кухней разместилась в боковом эркере. Бывшие хозяйственные постройки перевоплотились в три гостевых коттеджа. Восстановленный и обновленный сад приобрел акцент английского парка, теперь здесь масса уединенных уголков с шепотом прибоя.
Сама мадам Кава протянула сюда ниточку из прошлого. “Она появилась, когда дом был почти готов, – рассказывает Джейн Дэвис. – Вышла из лимузина – ее поддерживал шофер – пожилая, но сияющая, в безукоризненном платье, прошла по комнатам, потом, взглянув на меня, спросила: “Вы декоратор? Мои комплименты!”, развернулась и уехала”.
Джейн характеризует виллу емким английским словом posh, взятым из модного лексикона, что-то вроде нашего “шикарный”. Но во всем здесь присутствует загадочное обстоятельство места – какая-то внутренняя теплота, свойственная, видимо, настоящему европейскому дому на Лазурном Берегу.
Текст: Егор Ларичев
Фото: Винсент Кнапп