Хорошо, когда у дизайнера и заказчика моментально возникает взаимопонимание: клиент четко говорит, что он хочет, дизайнер сразу рисует проект. Однако легкий путь не всегда самый верный. “Я не занимаюсь перевоспитанием, — предупреждает Наталия Абдуразакова. — Я внимательно слушаю своего заказчика, но также понимаю, что иногда он может просто не знать, чего еще может хотеть. В этом и появляется элемент творчества, который в конечном счете приводит к восхищению, ведь клиент получает даже больше, чем ожидал”.
Новая заказчица, Юлия, уже была знакома с работой Наталии — в прошлом Абдуразакова оформляла интерьер ее брата, — и, казалось бы, знала, чего ждать от дизайнера. Но пространства, по признанию Наталии, получились совершенно разными. Главным образом из-за того, какие сюрпризы преподнесла квартира. “Я не увидела здесь ничего страшного, за исключением изначального ремонта, — шутя вспоминает Наталия. — Да, тут закругленная стена и расположенный под углом вход, но с этим можно работать”. А когда стали избавляться от всей отделки, выяснилось, что два окна были заложены. “Оба мы открыли: одно теперь принадлежит кухне, второе стало прекрасным окном в пол в главной спальне, — рассказывает дизайнер. — Но, надо сказать, при последующем внимательном рассмотрении оказалось, что неприятных неожиданностей куда больше”. Самая крупная из них — отсутствие каких-либо осей: оставшиеся две несущие колонны не стояли ни по осям простенков, ни по осям окон.
В попытках найти логику, симметрию и эргономичность Наталия сделала в общей сложности восемнадцать вариантов планировочных решений. “Конечно, они не были абсолютно самостоятельными, но внутри приватной и общей зон было много перестановок”, — делится дизайнер. Все сложилось, когда образовался крестообразный холл, он же вдохновил Наталию на лучеобразную раскладку мрамора: “Мы с самого начала договорились о светлых стенах, но в нашей серой Москве очень хочется тепла. Так я предложила ввести желтый цвет, который плавно перетек в золотистый оникс на полу в холле”.
В полной мере золотистый оттенок торжествует в главной спальне. “Это комната-драгоценность, поэтому здесь нет какой-то акцентной стены, вся спальня покрыта обоями de Gournay, похожими на позолоченную бумагу. Мы нанесли на нее слои старения и полностью “кастомизировали” цвет”, — говорит дизайнер.
В других пространствах на стенах менее броский оттенок, который Наталия назвала “цветом пожелтевшей бумаги”, его часто можно встретить в работах художников-авангардистов. Вообще вся квартира — трибьют художественной мысли XX века, как в искусстве, так и в дизайне: строгость линий в гостиной рушит мягкое кресло Polar Bear от Жана Руайера, вторую спальню дополняет кресло Пьера Полена (чтобы его раздобыть, Наталия вела переговоры с наследниками дизайнера). Финальным штрихом стали работы Владимира Немухина. “Те картины, которые висят у Юлии, выполнены в технике коллажа, отсылая к Жоржу Браку и Пикассо, — рассказывает Наталия. — Плюс на одной из картин Немухина мы нашли наш идеальный желтый цвет”. Так все линии сошлись в одной точке пересечения.
